Эра ресурсных экономик завершилась. Сколько бы ископаемых ни оставалось в недрах, будущую конкурентоспособность России будет определять развитие экономики знаний, которая возможна только при симбиозе вузов и бизнеса.
Внедрение цифровых технологий, глобализация, выход нарынок труда поколения Z— все это диктует новые условия конкурентоспособности стран: международными драйверами становятсяте, кто умеет раскрывать иудерживать таланты— специалистов, решающих нетривиальные когнитивные задачи.
Рынок труда стран снаиболее современными экономиками (Япония,США, Германия, Сингапур иВеликобритания) неменее чем на25% состоит извысококвалифицированных специалистов. ВРоссии, поданным исследования «Россия-2025: отуправления кадрами куправлению талантами» (The Boston Consulting Group, WorldSkills Russia иGlobal Education Futures), большая часть задействованных трудовых ресурсов представлена среднеквалифицированными (48%) инизкоквалифицированными (35%) работниками, причем ихсуммарная доля вструктуре занятости запериод с2000 по2015 год продолжала расти. Сырьевая структура экономики способствует распространению примитивной занятости. Чтобы вближайшие годы догнать государства верхней траектории развития, 17% высококвалифицированных сотрудников недостаточно.
Оценки экспертов коррелируют спозициями России вглобальных рейтингах:так, врейтинге конкурентоспособности талантов в2017 году (всего 118 стран) Россия заняла 81-е место, посозданию возможностей для талантов— 107-е. Среди причин нашего отставания— низкий спрос нанеординарных сотрудников состороны государства иведущих компаний, устаревшая система образования иотсутствие среды для развития исамореализации.
Основные потребители талантов— технологические компании, атакже малые исредние предприятия довольно слабо представлены вроссийской экономике, которая продолжает оставаться сырьевой: доля малого исреднего бизнеса вВВП составляет, поданным Росстата, всего 16%, адоля цифровой экономики, согласно отчету BCG «Россия Онлайн?», стагнирует науровне 2–2,5% при этом венчурный рынок остается неразвитым.
Кроме того, России по-прежнему свойствен уникальный феномен «трудовой бедности»:6,5% трудоспособного населения, или4,9 млн человек встране получают зарплату науровне МРОТ— 7800руб.
Драйверы роста
«Экономика знаний— основа развития постиндустриального общества состремительно меняющимися условиями нафоне исчерпывающихся ресурсов ироста глобальных проблем. Инновационная экономика требует новых компетенций, широкого использования социального капитала, преобладания наукоемких отраслей»,— комментирует Оксана Роденко, преподаватель кафедры культуры мира идемократии РГГУ.
Именно знания ичеловеческий капитал будут генерировать основной доход, причем нетолько вотраслях, напрямую связанных свысокими технологиями. «Человек больше невинтик большого механизма, онглавный вэтой системе, творец,— говорит Роберт Уразов, гендиректор союза «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)».— Поэтому встранах, стремящихся кпостроению новой экономики, знания илюди— приоритет как для коммерческих, таки, что важно, для госинвестиций».
Агентами изменений становятся крупные высшие учебные заведения вусловиях тесного симбиоза сбизнесом. Вразвитых странах функционируют «университеты3.0», где нетолько транслируются знания, нои формируется технологическая среда, ведутся прикладные исследования, рождаются стартапы, коммерциализируется интеллектуальная собственность.
«Российским вузам пока нехватает репутации иамбициозных управленческих команд. Носамое главное— экономика знаний плохо выживает виерархичных структурах, ейнужны плоские горизонтальные связи сбольшой адаптивностью иотсутствием пропасти между администрацией, студентами ипрофессорами»,— отмечает Денис Конанчук, академический директор МШУ «Сколково».
Помнению Дмитрия Волошина, старшего вице-президента компании «ПроОбраз», перед современными университетами стоят три вызова: выход нановые аудитории (старше 17–24 лет), привлечение проводников новых форм ивидов обучения, атакже практика создания индивидуальных образовательных траекторией совместно сдругими университетами иучебными центрами.
Профессия без границ
Растущий спрос надополнительное образование лишь подтверждает, что новая реальность уже наступила. «Не имея иных навыков, помимотех, что получили вколледже или вузе, выкак минимум несможете найти высокооплачиваемую работу, амаксимум— небудете востребованы нарынке труда. Это понимает большинство людей, причем как про себя, так ипро своих детей»,— отмечает Роберт Уразов.
Получая образование, студент приобретает набор компетенций, изкоторых ему потом предстоит собрать свой собственный профессиональный профиль, добавляя помере необходимости теили иные навыки. Например, уже есть спрос наспециалистов, умеющих работать сблокчейн-технологиями, дополненной ивиртуальной реальностью, хотя еще 10–15 лет назад отаких компетенциях мало кто задумывался.
Учиться, чтобы зарабатывать
Отсутствие стимулов ксаморазвитию— один изглавных факторов, сдерживающих развитие экономики знаний. Лишь 2% россиян, согласно опросу Левада-центра, разделяют ценности роста, аподавляющее большинство экономически активного населения предпочитают стабильную работу вгоссекторе или вкрупных корпорациях.
Разница воплате труда высококвалифицированного инеквалифицированного сотрудника остается ничтожно малой: например, врачи вРФ, поданным Росстата, получают всего на20% больше, чем водители. Разница между двумя этими профессиями вГермании составляет 174%, вСША— 261%, ав развивающейся Бразилии— 172%, приводит цифры Бюро трудовой статистикиСША.
«Долгое время государство мешало эволюционному переходу кэкономике знаний,— подытоживает Павел Лукша, основатель Global Education Futures.— Своим отношением кпредпринимателям, сохранением почти феодальных правил всфере управления интеллектуальной собственностью ислабой поддержкой любых инноваций вобразовании».
Перед обществом ибизнесом стоит очень сложная задача: одновременно увеличить предложение высококвалифицированных сотрудников иудовлетворить спрос наних. Иными словами, перейти отуправления кадрами куправлению талантами.